На площади Гриммо сегодня тихо. Так тихо, что барабанные перепонки готовы разорваться от нагнетающей тишины. И это отвратительное чувство.
А ещё – здесь пусто. После смерти Сириуса в доме почти никто не бывает. Для Ордена – опасно. Для друзей Блэка – тяжело. Для всех друзей, кроме одного.
Ремус Люпин уже отвык от одиночества, но теперь, кажется, придётся привыкать к нему снова. Стоя в тёмной гостиной, мужчина, не отрываясь, смотрел в окно, ничего при этом не видя. Тяжёлые шторы слегка приподнимались от ветра, задевали мантию оборотня и снова опускались, приникая с шелестом к стене.
Совсем скоро Орден окончательно покинет бывшее убежище. Теперь даже старый домовик не появляется здесь, просто пропал. Хотя, кто знает, может, он прячется и ждёт, когда эти людишки освободят дом благороднейшего и древнейшего рода. Теперь штабом негласно стала Нора. Именно там проходили собрания, туда возвращались члены Ордена после дежурств, туда собирались отправить Гарри.
Но Лунатик не мог пойти к Уизли сейчас. Он не мог смотреть им в глаза и видеть сочувствующие взгляды. Ему не хотелось замечать, как люди замолкают, стоит ему появиться достаточно близко. Ему не хотелось жалости. Только покоя или, например, работы. Настолько много работы, чтобы времени для душевных терзаний просто не оставалось. 
Но работы, как таковой, не было. Дамблдор намекал о деле, которое хочет поручить Люпину, но пока, по словам директора, было слишком рано. Пожиратели и Тёмный лорд на время утихли – готовят новые планы по захвату власти, иначе и быть не может. И пока Министерство печатает смешные брошюрки, такие как «обезопасьте свою семью!», «распознайте империус вовремя!» или «что делать, если на вас напали инферналы», Волдеморт успешно проворачивает свои дела и вербует новых сторонников.
Кто бы мог подумать! Второй раз на одни и те же грабли! Ничему Первая Магическая война не научила Британию. Они потеряли целый год, а ведь год в войне может многое поменять. Всё поменять.
Но Люпин понимал, что тут он совершенно бессилен. Он не может никак повлиять на Министерство и министра. Зато на свою жизнь, должно быть, может. Поэтому из его головы не выходила Нимфадора. Такая весёлая, такая яркая… Она успела запасть оборотню в душу. А ведь он даже не навестил её в больнице, куда она попала после битвы в Отделе тайн.
Нехорошо вышло.
Тишину, а вместе с ней и раздумья Люпина, прервал звук шагов. Скорее по привычке. нежели от тревоги или страха, Ремус достал палочку. Теперь это место почти не защищено. Всякое может быть.

Нервы Ремуса были совершенно уничтожены. Хотя, как тут иначе? Война. Уже вторая по счёту. Тут, хочешь не хочешь, а будешь прислушиваться в Аластогу и его «постоянной бдительности».
Должно быть именно поэтому Люпин не сразу понял, что нужно опустить палочку. Он с минуту смотрел на Нимфадору, которая стояла напротив, но не понимал, что ему сейчас делать. по-хорошему, по всем правилам и нормам, нужно было проверить Тонкс каким-то вопросом. В конце концов, дом Блэков теперь невесть кому принадлежит, и, как сказал Дамблдор, может представлять угрозу.
Но Лунатик ничего не желает делать и просто опускает палочку, выдыхая и печально улыбаясь.

Ремусу всё равно, Пожиратель перед ним или нет. Он в любом случае узнает эту девочку, а Нимфадора, в сравнении с ним, именно девочка. Юная, весёлая и такая живая. Даже сейчас Тонкс смотрится на фоне станинного интерьера и старинного Люпина так живо, так неуместно и дисгармонично, что просто диву даёшься.
- Здравствуй, Нимфадора, - тихо проговаривает Люпин, поворачиваясь к окну и отдёргивая тяжёлые шторы, дабы впустить в помещение больше света. Оборотень знает, что Тонкс не любит своё имя, но ничего не может с собой поделать. Ему нравится это имя, и ему, где-то в глубине души, как истинному мародёру, нравится её реакция.
- Не думал, что встречу здесь кого-нибудь. Грозный Глаз говорил, что сюда никто не приходит.

Люпин вовремя понял, что он несёт, и тут же поспешил исправиться.
- То есть, я рад тебя видеть, и… - повернуться в девушке, всё же, пришлось. разговаривать, стоя к человеку спиной – некультурно. – Прости, что не навестил в больнице.
Он хотел сказать что-то ещё. Что-то о не лучшем состоянии для визитов к больным друзьям, что-то о делах Ордена, что-то… да, просто, что-то! Но мужчина не успел. Тонкс начала первая.
- Поговорить?
Эта фраза Люпину никогда не нравилась. именно так начинали мародёры, когда узнали, что Ремус – оборотень. Так начинал Дамблдор, приглашая на работу в Хогвартс, так начинал даже Снейп, приходящий в кабинет ЗОТИ во время работы Люпина в школе, когда хотел пожаловаться на Гарри.
- Да, конечно, давай поговорим.
«Не бежать же мне отсюда, верно?»
- Ты не будешь против чая? Разговаривать с чаем всегда уютнее.
«Правильно, оттягивай момент. Максимально оттягивай!»